Водяра - Страница 154

154

- О чем это они? - с недоумением спросил Тимур. - Какое сельское хозяйство? Ты что-нибудь понимаешь?

Теймураз не ответил.

Новости продолжались. Еще раз показали вчерашнюю встречу Путина со Шредером и Шираком, потом диктор сообщил, что президент Путин принял решение отложить запланированный на 2 - 3 сентября официальный визит в Турцию из-за событий в Республике Северная Осетия - Алания.

- И это все? - удивился Тимур.

Оказалось, не все. Последовал куцый репортаж о вчерашних событиях в Беслане с нарезкой из старых кадров. Диктор сказал:

- По уточненным данным, полученным от руководителя информационно-аналитического управления при Президенте Республики Северная Осетия - Алания Дзугаева, общее количество захваченных террористами заложников составляет триста пятьдесят четыре человека.

Тимур ахнул:

- Сколько?! Триста пятьдесят четыре?! Откуда они взяли эту цифру?!

- Сайд! - мрачно отозвался Теймураз. - Они не могут не врать!

III

Официальное сообщение о числе заложников вызвало очень бурную реакцию жителей Беслана. Оно было понято однозначно: врут специально, намеренно занижают число заложников, чтобы при штурме оказалось меньше жертв. К школе явились с ружьями и автоматами даже те, кто вчера пришел безоружным. Воинственно настроенная толпа оттеснила от школы омоновцев и солдат внутренних войск и заявила, что откроет по ним огонь при попытке штурма. Напрасно начальник оперативного штаба генерал-лейтенант Андреев убеждал людей, что о штурме никто даже не думает. Ему не верили. Никакому начальству уже не верили.

Очень резко отреагировали на сообщение о числе заложников и террористы. Они отказались принять продукты и воду для детей и потребовали к себе для переговоров Дзасохова и Зязикова. Президент Ингушетии в Беслане так и не появился. Президент Дзасохов отказался войти в школу. Сразу вспомнили, как в такой же ситуации на Дубровке повел себя бывший президент Чечни Ахмат Кадыров. Боевики обещали отпустить пятьдесят заложников, если он придет в Театральный центр. Кадыров заявил, что он всей душой, но "президент Путин не рекомендовал". Так же поступил Дзасохов: "Запретила Москва". Репутация Дзасохова для всей Северной Осетии была погублена навсегда.

Переговоры продолжились. Террористы согласились, чтобы в качестве посредника выступил бывший президент Ингушетии генерал Аушев.

Около полудня Теймураз и Тимур поднялись на четвертый этаж дома по улице Коминтерна, стоявшего рядом со школой. Все жильцы были эвакуированы. Возле окна в одной из комнат устроился спецназовец с гранатометом. У другого окна, в глубине комнаты, стояла стереотруба с солнцезащитными блендами, чтобы блеск оптики не привлек внимания снайперов, засевших в школе. Теймураз молча отстранил наблюдателя и приник к окулярам стереотрубы.

- Что видишь? - нетерпеливо спросил Тимур.

- Ничего. Кто-то на чердаке, с биноклем. Смотри сам.

Увеличение было сильное, школа казалась на расстоянии вытянутой руки. Но что происходило внутри, рассмотреть не удавалось: окна спортзала были закрыты мутным пластиком, а к окнам школьных кабинетов никто не подходил - террористы тоже опасались снайперов. Беспощадно палило полуденное солнце, пространство школьного двора, простреливаемое боевиками, было безжизненным, пустым.

Тимур перенес обзор на крышу. В проеме слухового окна отчетливо просматривалась фигура в голубоватом камуфляже с полевым биноклем, закрывающим лицо. Черная маска "ночь" была подкатана и превратилась в обычную вязаную шапку. Было жарко, наблюдатель время от времени смахивал пот со лба, потом опустил бинокль, сдернул шапку и вытер ею лицо. Тимур рассмотрел черные, сросшиеся на переносице брови, аккуратно подстриженную бородку и небольшие щегольские усы. И в этот момент Тимур его узнал.

- Я его знаю, - сообщил он Теймуразу, не отрываясь от окуляров стереотрубы. - Точно, знаю. Это он!

- Кто?

- Шамиль Рузаев.

- Кто такой Шамиль Рузаев? - не сразу вспомнил Теймураз.

- Политик из Назрани. Тот, кто предупредил нас о покушении на президента Галазова.

- Не путаешь?

- Нет. Он. Точно он!..

Тимур не ошибся, человек в слуховом окне был действительно Шамилем Рузаевым. Он поднялся на чердак с биноклем, объяснив, что хочет сам осмотреть подходы к школе. Но это был только предлог. На самом деле он хотел хоть какое-то время не видеть Полковника, отношения с которым начали портиться еще за несколько дней до начала операции и теперь подошли к критическому пределу.

Разногласия возникли еще в тот день, когда записывали на видеопленку требования к властям. Шамиль был против того, чтобы условиями освобождения заложников были вывод федеральных войск из Чечни и отмена выборов президента Алханова.

- На кой черт нам это нужно? - недоумевал Шамиль. - Это их дела. У нас задача освободить наших людей. Давай ее и решать.

- Не понимаешь, - возражал Полковник. - Их надо сбить со следа. Пусть думают, что за этим стоит Чечня.

- Но мы сразу ставим Путина в безвыходное положение. Не пойдет он на вывод войск. И на отмену выборов не пойдет.

- Не пойдет. Зато как обрадуется, когда мы снимем эти требования.

После долгих препирательств Шамиль согласился. Может быть, Полковник и прав. Хотя его условия неизбежно вели к затяжке операции. Одно дело простой обмен заложников на заключенных. Это можно решить за три - четыре часа. Совсем другое: длительные переговоры о политических уступках. Но что сделано, то сделано. Полковнику кажется это принципиально важным. Ладно, так тому и быть. Но уже тогда у Шамиля закрались сомнения в том, что все пройдет гладко.

154