Водяра - Страница 96

Сбоку поднялся рыжий Гоша и помахал рукой, привлекая внимание аукциониста.

- Гоша, вы хотите что-то сказать?

- Тридцать.

- Тридцать тысяч? Я вас правильно понял?

- Правильно.

- У вашего поручителя прекрасный вкус, поздравляю. Тридцать тысяч - раз. Тридцать тысяч - два… Даже мне трудно расставаться с этим шедевром… Тридцать тысяч - три. Продано!..

К концу аукциона в зале, где происходил перфоманс, был уже наведен порядок и накрыты столы с фуршетом. Оголодавшие гости, оживленно обмениваясь впечатлениями, набросились на закуски и выпивку, шампанское и виски, заранее налитые в бокалы и тяжелые хрустальные стаканы. Шампанского на три четверти в каждом сосуде, виски на донышке. По общему мнению, вернисаж удался. Всех интересовало, для кого Гоша купил "Портрет подруги художника". Но он только ухмылялся и налегал на выпивку. Когда в зале появился Федор Сухов, его встретили аплодисментами, как героя дня. С ним была и подруга художника - в таком же зеленом шелковом платье, что и на портрете, легком, коротком, не прикрывающим колени, отчего казалось, что ей холодно в тонких чулках и босоножках на высоком каблуке. Зеленый газовый шарф прикрывал белые плечи, золотой узел волос своей тяжестью как бы запрокидывал голову, потому создавалось впечатление, что она смотрит на всех свысока, полуприкрыв глаза, как змея.

Не отвечая на приветствия, Сухов пробрался к столу с выпивкой, под осуждающим взглядом официанта слил в стакан виски из четырех стаканов, сыпанул льда из хрустальной вазы и не оторвался от стакана, пока не высосал все досуха, до льда.

- Ты много пьешь, - проговорила она равнодушно.

- А, плевать. У меня такое чувство, что сегодня я продал своего ребенка.

- Что за беда? Нарисуешь еще. Я у тебя всегда под рукой.

- Нарисую еще? - переспросил Сухов. - Ты совсем дура или прикидываешься? Чтобы такое нарисовать, мало иметь тебя под рукой. Нужно кое-что еще.

- Что?

- Бог!..

Панкратов и Людмила, ставшие невольными свидетелями этого разговора, переглянусь.

Возник Гоша, заметно навеселе, закричал:

- Федор, ты гений! Лариска, ты чудо! Пойдемте, познакомлю вас с психом, который купил картинку. Пойдемте, пойдемте!

Подтащил к Алихану, стоявшему в сторонке с бокалом шампанского, представил:

- Шеф, это гениальный художник Сухов. А это его модель, Лариса Ржевская, самая загадочная женщина Москвы. Прошу любить!

Алихан сдержанно поклонился:

- Рад познакомиться.

Не подавая руки, Лариса скользнула по нему безучастным взглядом.

- Это вы купили мой портрет? Очень мило.

И повернулась к Сухову:

- Поехали домой. Я устала.

Гоша уставился ей вслед.

- Сука, - сказал он. - Но хороша.

- Давайте, Георгий, договоримся, - вежливо предложил Алихан. - Если вы еще раз напьетесь в моем присутствии, я вас уволю. Не забывайте, вы на работе.

- Да будет вам строить из себя моралиста! - нахально отмахнулся Гоша. - Тот, кто делает водку, не должен бороться с пьянством. Так недолго и разориться. Лучше давайте я познакомлю вас с человеком, которого волнует тот же вопрос, что и вас, - предложил он, заметив Панкратова.

- Какой вопрос?

- Куда девают дохлых кур после вернисажа.

- Куда?

- Вот об этом вы и поговорите.

- Здравствуйте, Алихан, - сказал, подходя, Панкратов. - Не узнаете?

- Здравствуйте, Михаил Юрьевич. Почему не узнаю? Я вас сразу узнал. Хотел подойти, но вы с дамой…

- Это моя жена. Познакомься, Люся. С Алиханом у нас были общие дела в Осетии.

- Так вы знакомы! - разочарованно протянул Гоша. - Вы тоже делаете водку?

- Нет, я ее пью, - усмехнулся Панкратов. - А я вас не сразу узнал, - продолжал он, обращаясь к Алихану. - Хотя и должен был. Никак не ожидал увидеть вас в Москве, да еще в таком месте. Что заставляет вас тратить на это время?

- И деньги, - подсказала Людмила.

Алихан сдержанно улыбнулся:

- Ну как, интересно.

- Вот, человеку интересно, - укорила Людмила мужа. - А тебя силой приходится тащить из дома!..

Звонок мобильника заставил Панкратова извиниться и выйти в вестибюль.

- Слушаю.

Звонил майор из засады под Одинцово:

- Докладываю. Только что на автобазу въехали три фуры. Дадим загрузиться и будем брать. Не хотите поприсутствовать?

- Хочу.

- Тогда приезжайте. Вы сейчас где?

- На Варшавке.

- За час успеете. Подошлю "УАЗ" в Одинцово к посту ГИБДД. На повороте, знаете? Он вас встретит. Жду. Конец связи.

Вернувшись в зал, Панкратов отвел Алихана в сторону:

- Через час ОМОН захватит подпольный завод, где подделывают вашу водку. Я еду туда. Хотите со мной?

Алихан насторожился:

- Я ничего про это не знаю.

- По дороге расскажу. Едете?

- Да.

- Тогда быстро. Нужно еще поймать такси для Людмилы.

- Мой водитель отвезет. А Георгий проводит.

Узнав, что праздник неожиданно кончился, Людмила расстроилась:

- Ну вот, так всегда. Все дела, дела. А жить-то когда? Просто жить, а?

И хотя Панкратов не считал культурные мероприятия, подобные нынешнему перфомансу, заслуживающий внимание частью жизни, относил их к пустым развлечениям, к шелухе, его не оставляло ощущение, что этим вечером он соприкоснулся с чем-то подлинным, глубинным.

Лариса Ржевская, самая загадочная женщина Москвы. Она не могла принадлежать ни одному мужчине, такая женщина могла принадлежать только всем. Да и не женщина она была - образ женщины, томительная сердечная боль всех мужчин, от вожделеющего всех женщин мира мастурбирующего подростка до глубокого старика, взволнованного внезапной мыслью, что в каждой женщине, присутствовавшей в его жизни, было что-то от идеала. Было, было, не могло не быть, просто он не сумел рассмотреть, оценить, задохнуться от восторга. А теперь что ж, жизнь прошла, остались только воспоминания, ими и утешайся.